Рост самоубийств часто считается показателем социального неблагополучия. Однако многие страны с высоким уровнем счастья занимают первые места и по количеству самоубийств. Ученые из Принстонского университета проанализировали этот феномен и попытались найти ему объяснение. Свои основные выводы они представили в колонке на сайте VoxEU.
Обычно уровень счастья населения определяется с помощью простых опросов. У людей спрашивают, насколько они удовлетворены своей жизнью. Обычно в число стран, население которых счастливо, относят богатые государства с развитой системой здравоохранения и социальной защиты населения. Однако в таких странах люди все равно кончают с собой, причем уровень самоубийств в них высокий.
На графике ниже отражены данные Всемирной организации здравоохранения об уровне самоубийств в разных странах в 2006–2010 гг. в сравнении с данными об уровне счастья, по итогам опроса Gallup. Опрос проводился по методике «Лестница Кэнтрила», согласно которой человек должен оценить, на какой ступеньке лестницы из 10 ступеней он находится, учитывая, что вершина лестницы — это то, как он видит самую счастливую жизнь, а первая ступень, соответственно, — это самая несчастная жизнь.
На графике видно, что страны вроде Бельгии, Франции и Финляндии отличаются высокий уровнем удовлетворенности жизнью, а также и довольно высоким уровнем самоубийств.
В России уровень самоубийств также высок, но здесь его можно объяснить низким уровнем «счастья» населения — он держится на низких уровнях после распада СССР. То же самое касается и других бывших советских республик вроде Белоруссии и Украины. По уровню самоубийств в Европе лидирует Литва.
Тем не менее ряд стран вроде Армении и Грузии в целом несчастны, но их жители не сводят счеты с жизнью. В многих странах Восточной Европы и Латинской Америки уровень счастья также ниже 6-ти баллов, однако уровень самоубийств такой же как в счастливых странах, например, в Бельгии, Швейцарии или Австрии.
Интересно и влияние доходов. В самых богатых странах мира уровень самоубийств довольно высокий, а вот в странах с чуть более низкими доходами их куда меньше, хотя и люди здесь чуть менее счастливы.
В некоторых странах Восточной Европы также заметно несовпадение традиционной связи между счастьем и низким уровнем самоубийств: например, в Латвии уровень самоубийств значительно ниже, чем в Литве, однако ниже и уровень счастья.
Чем объяснить парадокс?
Это может отчасти объясняться тем, что мнение людей о собственном счастье меняется с годами. Исследования показывают, что в США и других богатых англоговорящих странах ощущение счастья снижается в среднем возрасте, а затем снова повышается у пожилых людей. Количество самоубийств в среднем возрасте также растет, однако только среди женщин. Что касается мужчин, то здесь уровень самоубийств в возрасте 20–60 лет примерно одинаковый, однако после 60 количество самоубийств растет, что, таким образом, нельзя объяснить снижением ощущения счастья.
Есть и другие факторы, которые могли бы повлиять на склонность к самоубийству. Например, у женщин удовлетворенность жизнью обычно ненамного выше, чем у мужчин, а уровень самоубийств среди женщин намного ниже. У темнокожих наблюдается та же закономерность по сравнению с белыми.
Семейные люди намного больше удовлетворены жизнью и реже совершают самоубийства, однако, хотя развод часто приводит к самоубийству, он редко влияет на уровень удовлетворенности жизнью.
Таким образом, ни один из факторов, связанных с личными обстоятельствами, влияющими на удовлетворенность жизнью, не может полностью объяснить, почему в странах с высоким уровнем счастья люди все равно расстаются с жизнью.
Ученые также проверили, может ли данный парадокс объясняться тем, что средние показатели слишком обобщают уровень счастья и, возможно, среди тех, чья удовлетворенность жизнью ниже всего, много самоубийц. Однако оказалось, что этот показатель не сильно отражается на уровне самоубийств.
Намного больше объясняют ситуацию изменения в уровне самоубийств, происходящие со временем. Так, исследование 2001 года, показало, что количество самоубийств среди пожилых людей упало в период 1930–1990 гг. В США эти показатели совпали с постепенными улучшениями экономического статуса и качества медицинских услуг для пожилых людей.
Все зависит от возраста, оружия и боли
Уровень счастья связан с качеством жизни людей определенного возраста. Исследование показало, что в странах, где уровень счастья пожилых людей был выше, среди них было меньше самоубийц, чем среди молодого населения.
В Великобритании средний балл по «Лестнице Кэнтрилла» среди людей старше 60 лет был на 5% выше, чем у жителей в возрасте 25–59 лет, а доля самоубийц среди пожилых людей оказалась почти на 50% ниже, чем среди молодых взрослых.
В Армении и Болгарии, наоборот, уровень счастья среди пожилых на 15% ниже, чем у молодых людей, и доля самоубийц среди них в два раза выше. Ту же самую связь можно было наблюдать в период распада СССР в постсоветских странах и Восточной Европе. В этот период пожилые люди потеряли надежды, связанные с разрушившейся идеологией, а многие из них лишились высокой пенсии. В то же время для молодых людей открылись новые возможности.
В целом ученые полагают, что между количеством самоубийств и уровнем счастья просто нет прямой связи. Оценка счастья может быть связана с долгосрочной перспективой или с определенными достижениями — хорошим образованием, доходом, браком и здоровьем, — тогда как самоубийство может быть следствием временных факторов. Кроме того, на количество самоубийств может влиять наличие у человека огнестрельного оружия — особенно у мужчин, у которых это одно из самых распространенных орудий самоубийств.
Намного больше, чем оценка счастья, на уровень самоубийств влияет высокий уровень боли. Так в США за последние 15 лет все больше людей среднего возраста сообщали о том, что испытывают боль. За этот же период резко выросло количество самоубийств среди американцев среднего возраста. Здесь же стоит вспомнить онкологические больных, которые в последние месяцы сводили счеты с жизнью в России из-за отсутствия доступа к обезболивающим.
Кроме того, очень часто самоубийства связаны с алкоголизмом или наркоманией.